Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Влада Южная
Тебя уволят, детка!
© В. Южная, 2017
© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2017
* * *
За десять лет до описываемых событий
Я выключила воду, вышла из душа и повернулась к овальному зеркалу, от времени слегка почерневшему по краям. Под ним на раковине стоял обычный граненый стакан с несколькими зубными щетками, которые давно нуждались в смене: щетина разлохматилась и торчала во все стороны. Рядом лежал бритвенный станок с налипшими на него жесткими черными волосками. Бр-р-р, какая гадость!
Я напряженно вгляделась в каждую черточку собственного лица. Интересно, со стороны будет заметно? Должно же что-то измениться! Все просто не может остаться как есть!
Да, определенно. У меня изменился взгляд.
Я теперь чертовски взрослая женщина с чертовски взрослым взглядом.
Я прищурилась и подбоченилась, как модель на обложке «Космополитен», который Наташка недавно притащила почитать на урок труда.
Оч-ч-чень похоже! Круть!
– Ты секси, детка! – сказала я себе несколькими секундами позже, натягивая трусики и лифчик.
О разочаровании, угнездившемся где-то глубоко в груди, я старалась не думать. Это взрослый мир, детка. О’кей, ты вступила в него, значит, привыкай. Зато теперь все девчонки от зависти умрут. Даже Наташка. Она больше не одна такая .
Мои пальцы ловко застегнули все перламутровые пуговки на белой блузке и поправили на бедрах черную юбку. Небольшая саднящая боль слегка раздражала. Я расплела пучок на макушке, в который, чтобы не намочить, забирала волосы, и сделала аккуратный «хвост». В последний раз, чтобы ничего не забыть, с презрением оглядела небольшое помещение ванной, смердящей несвежими носками и влажностью.
Мне здесь не место. Определенно.
Повернув защелку, выпорхнула в коридор. Сумка осталась в спальне, а без нее я уйти не могла. Остановившись на пороге, сделала глубокий вдох, а затем выдохнула так сильно, что легкие едва не слиплись.
Черт, я как-нибудь это переживу.
Он сидел на кровати с разворошенным бельем, лицом к окну, спиной ко мне. Я застыла на несколько мгновений, заморгала, разглядывая гладкую кожу с россыпью темных родинок, острые лопатки и выпирающие позвонки. Даже одеться не потрудился, пока я возилась в ванной, фу.
Быстро метнулась в угол, где валялась сумка. Подобрала ручку, которая выкатилась и лежала на полу, запихнула поглубже учебники и тетрадки и застегнула «молнию».
Он обернулся на звук, длинные черные ресницы дрогнули на фоне светлого прямоугольника окна.
– Попробуем как-нибудь еще раз? – равнодушно поинтересовался, пока я пыталась попасть в рукав куртки.
– Не-е-ет, – я даже не пыталась скрыть ужас, который охватил при одной мысли о повторении.
Да лучше с крыши спрыгнуть!
Одного раза хватило по уши. Не знаю, почему вокруг этого люди устраивают такую шумиху, но, по крайней мере, я получила, что хотела.
Не скрывая облегчения, я выбежала из квартиры и тут же набрала номер Ромки:
– Привет! Встретимся за гаражами? Желательно с пивом. Если я сейчас не выпью, то просто умру.
– Вик, что-то случилось? – забеспокоился верный друг.
– Да. Я только что сделала это …
Наши дни
Тот, кто утверждает, что менеджером по развитию бизнеса может быть только мужчина, – дурак. Понятное дело, что толстым и важным дядькам, владеющим сетями магазинов, гораздо спокойнее общаться с молодыми мальчиками, которых, как эти дядьки думают, можно легко прогнуть под себя. А если на переговоры приходит эффектная девушка, у которой помимо длинных ног и волос, есть еще и мозги в придачу с деловой хваткой, клиенты начинают нервничать.
Но, во-первых, не каждого с виду молодого и наивного мальчика можно прогнуть. А во-вторых, дядьки правильно нервничают, потому что девушки порой становятся не менее опасными противниками в переговорах, разрывая шаблон, что место женщины – на кухне.
Мое место – на вершине, и будь я проклята, если однажды там не окажусь.
На встречу в «Медиа-Трейдинг» я шла уверенной походкой от бедра, покачивая папкой с документами. Пока поднималась в лифте на третий этаж, посмотрела в зеркало, убедилась, что блузка сидит идеально и подчеркивает все что нужно, помада не смазалась и прическа в порядке.
Сегодня я «сделаю» их. Они забудут, что надо смотреть мне в глаза, и это станет роковой ошибкой.
Несколькими часами ранее пришлось выдержать неприятный разговор на «летучке». Андрей Васильевич, директор нашего банка «Еврокапитал», собрал менеджерский состав и сообщил пренеприятнейшее известие. Нет, не про ревизора, как сказал бы классик. Про кризис. В стране чертов драный кризис, а значит, кого-то придется сократить. Того, кто приносит меньше всего пользы компании, конечно же. Мол, распоряжение из головного офиса и все такое.
После этих слов все посмотрели на меня.
Я готова была их в клочья разорвать! Ну конечно, единственная девушка из шести менеджеров! Самое слабое звено! Гладковыбритые подхалимы в накрахмаленных рубашках заулыбались понимающими улыбками в ответ на предложение директора. Андрей Васильевич был спокоен и сдержан, но его взгляд очень четко выражал жизненную позицию.
Женщинам не место на работе для мужчин.
Я показала им всем под столом средний палец.
Затем поднялась, обвела взглядом собравшихся в кабинете и уверенным голосом заявила, что «Медиа-Трейдинг» вскоре будет нашим. Ох, как вытянулись их рожи! Даже Андрей Васильевич откашлялся! Еще бы, такая «крупная рыба»: гипермаркет бытовой техники, ежедневный оборот товара такой, что мы будем делать квартальный план, сидя только в нем.
И это будет мой клиент.
Остались сущие пустяки – донести до руководства «Медиа-Трейдинга», что без нас они просто пропадут, при этом не истерить и не подавать вида, что в случае отказа пропаду я. К счастью, договориться о встрече не составило труда. Скоро, совсем скоро мы будем выдавать кредиты на товар довольным и радостным покупателям гипермаркета. А потом я заставлю Андрея Васильевича признать, как сильно он меня недооценил.
Может быть, он даже встанет на колени и будет плакать, вымаливая прощение.
Хотя нет, это мечты.
Приветливая девушка-секретарь с явно накладными ресницами встретила меня у лифта и провела в кабинет директора. В офисе царила обычная для середины рабочего дня суматоха. Звонили телефоны, стучали клавиатуры компьютеров, шуршали бумаги. Пока я проходила мимо, никто из сотрудников и головы не поднял. Дверь из светлого дерева отворилась, впустив меня в просторный кабинет с круглым столом для переговоров.
Навстречу поднялся Дмитрий Алексеевич, крупный мужчина с сединой на висках и пышными черными усами, которые эта седина, казалось, совсем не тронула. От моего внимания не укрылось, как дернулся его кадык, пока он скользил взглядом по моей фигуре. Что ж, я дала ему себя хорошенько рассмотреть. Потом подошла к креслу, опустилась в него, закинула ногу на ногу. Дмитрий Алексеевич вынул из кармана платок и утер лоб. Я кусала щеку изнутри, чтобы спрятать улыбку, которая так и норовила растянуть губы. «Медиа-Трейдинг» уже почти лежал у меня в кармане.
Не успела я начать презентацию, как человек, от которого полностью зависела моя карьера, жестом попросил подождать. В дверь постучали, послышался голосок все той же девушки-секретаря, просившей разрешения впустить еще одного посетителя.
Что за черт?! Разве это время назначили не мне?
Похоже, что нет, потому что хозяин кабинета преспокойненько так разрешил войти. Я натянула вежливую улыбку – хорошую мину во время плохой игры – и глянула через плечо.
Это был именно тот момент, который показывают в фильмах, когда время для героини остановилось. Оно точно остановилось, да еще и все звуки рядом затихли, стены кабинета сузились, погребая под собой Дмитрия Алексеевича с секретарем за компанию и оставив только узенький просвет. И именно в этот просвет вошел человек, которого я надеялась никогда больше в своей жизни не увидеть.
Если бы я захотела назвать происходящее сном, то мне не хватило бы эпитетов. «Кошмар» – подошло бы больше. Да, гадский драный кошмар со мной в главной роли.
Мужчина вошел, поначалу не обратив на меня внимания. Мои глаза округлились до такой степени, что заболели, пока я рассматривала его крепкую фигуру, коротко стриженные темные волосы, до отвращения знакомые черты лица. Он поздоровался с кем-то поверх моей головы, одновременно перехватывая из руки в руку тонкую стопку документов, а я глотала воздух, пялилась на него и не верила, что Вселенная настолько меня ненавидит. Нет, я подозревала, что она где-то меня недолюбливает, а в чем-то, может, и завидует. Но чтобы настолько!
Затем взгляд мужчины перепрыгнул на меня, и он сам тут же переменился в лице. О да, так поменяется в лице любой, кому скажут, например, что жить осталось пару дней или что сегодня ночью, в лютый мороз, придется поспать на балконе. Мир в его глазах перевернулся и с треском раскололся, наверняка точно так же, как пару мгновений назад это произошло со мной.
Я попыталась взлелеять слабую надежду, что обозналась. Но самообман никогда не входил в число моих сильных сторон. К чему лукавить? Это он, гадский Ден Овчаренко, собственной персоной! Мужчина, которому я бы лично залила в глотку серной кислоты, а потом понаблюдала за последствиями. Даже руки зачесались.
Гадство! Вот гадство!
Ден начал обходить стол, ни на миг не сводя с меня ошарашенного взгляда. Краем шокированного сознания я отметила, что следом плетется какая-то старуха в летнем ситцевом платье. Он что, ходит на деловые встречи со своей бабулей? Вот придурок!
Нервный смех начал рваться из груди и пришлось прикусить щеку изнутри сильнее. Черт, да у меня там кровавая рана к концу переговоров останется!
Взбодрись, детка.
Ты обязана это сделать.
Ден опустился в кресло аккурат напротив меня. Я с удовольствием выцарапала бы его темные глазищи, но пожалела свежий маникюр. Бабуля остановилась за его спиной, поглядывая на меня с совершенно идиотской улыбочкой. Я намеренно проигнорировала ее.
– Виктория, надеюсь, вы не будете против, если одновременно с вами я послушаю и представителя «Связь-банка»? – донесся издалека голос Дмитрия Алексеевича. – У нас уже сидят представители трех банков, если мы позволим войти, то лишь одному. Поэтому я оставлю за собой право выбрать наиболее выгодные условия.
Наиболее выгодные условия?! Усач рехнулся? Он свел меня лицом к лицу с Деном Овчаренко, чтобы сравнить наши условия?!
Если я переживу этот день, то напьюсь вдрабадан. И меня не остановит даже апокалипсис и лихорадка Эбола.
Ден на миг отлепил-таки взгляд от моего лица и посмотрел в ту сторону, где находился Дмитрий Алексеевич. Его профиль выглядел на удивление мужественно. Ден открыл рот, собираясь что-то сказать, но в этот момент за моей спиной снова послышался звук открываемой двери и женский голос:
– Дмитрий Алексеевич, у нас в торговом зале из пожарной инспекции люди хозяйничают! – девушка срывалась в истеричные нотки.
– Что им надо? – загремел директор.
– Нарушения… какие-то… запасной выход…
Сквозь ее взволнованный лепет я по-прежнему таращилась на Дена.
– Извините, отойду ненадолго, – проворчал Дмитрий Алексеевич и, судя по звукам, поспешил на разборки с пожарными.
В кабинете стало так тихо, что, вынь я вдруг из сумочки пистолет и разряди обойму в Дена, оглохла бы от грохота. Я постучала ногтями по столу, а мой визави и его бабуля прожигали меня взглядами.
– Ну, привет, – сказала я, чувствуя, что сойду с ума, если буду продолжать молчать и пялиться.
Что-то странно заныло в животе.
– А ты изменился, – я проглотила нервный смешок, – перестал стричься как идиот и научился выбирать одежду. Хоть что-то кроме растянутых треников – это твой несомненный успех.
Сказать, что Ден Овчаренко изменился – это ничего не сказать. К моему вящему неудовольствию, он стал почти другим человеком! И как такое возможно? Кто-то научил его уму-разуму? Поразительно!
Его зрачки вдруг расширились и стали такими огромными, что почти закрыли собой радужку.
– А ты не изменилась, – сказал Ден. – Все такая же стерва. Красивая кукла.
– Приму это за комплимент, – благодаря защитной реакции у меня на автомате включилась лучезарная улыбка. – А ты все время с бабулей ходишь? Это сейчас модно, да?
В подтверждение слов я кивнула за спину Дена, а старуха радостно закивала в ответ.
Он скорчил непонимающую рожу, глянул через плечо, мазнул растерянным взглядом по стене, затем повернулся. Хотя Ден сделал вид, что потерял ко мне интерес и склонился над своими бумагами, по его губам я отчетливо прочла:
Сам дурак. И вообще, он что, так и собирается игнорировать свою пожилую спутницу? И даже не предложит присесть? Я мысленно фыркнула. Ну и ладно. Не моя же бабуля. Пусть стоит бесплатным приложением.
Я потянулась за сумкой и достала телефон. Ден продолжал с преувеличенным вниманием изучать свои документы, словно в первый раз увидел на белой бумаге знакомые буквы. Необходимость оставаться наедине с ним какое-то время – да даже дышать одним воздухом! – сводила меня с ума. Если сейчас не поделюсь с кем-нибудь распирающими эмоциями, то просто взорвусь!
Откинувшись на спинку стула, я быстро защелкала виртуальными кнопками на экране, набирая сообщение своему другу Ромке.
«Привет, я сейчас сижу в «Медиа-Трейдинге» по работе. Угадай, кого я тут встретила?»
Ответ прилетел буквально через полминуты. Вот за что люблю Ромыча, так за его круглосуточное нахождение «на связи».
«Стесняюсь даже предположить. Свою совесть?»
Ден поднял голову, окинул недобрым взглядом телефон в моих руках, словно догадался, что речь пойдет о его персоне. Бабулька за его спиной продолжала улыбаться мне.
«Ха-ха, очень смешно, – набрала я. – Ты такой остроумный, солнце. Совесть я променяла в пятом классе на пирожок. Вторая попытка будет?»
«Викуль, у меня над душой стоит один бараниссимо, который уверен, что это мы криво поставили ему дрова, а не вирусняк с порносайтов их пожрал. Поэтому побереги мои седины. Или вечерком?»
Ах да, у Ромки очень опасная и нервная работа. Он трудится в сервисном центре при одном компьютерном магазине. Над его байками о служебных буднях хочется хохотать и рыдать одновременно. Хохотать от того, насколько неисповедима глупость человеческая, а рыдать – потому что на его месте я бы оказаться не хотела.
Решив не мучить друга, я набрала новое сообщение.
«Ден Овчаренко».
На этот раз ответа пришлось ждать, по меньшей мере, минут пять. То ли Ромыча одолели неблагодарные клиенты, то ли он мучительно напрягал свои забитые онлайн-шутерами извилины.
Наконец, пришло:
Ого! Он что, издевается?
«Ну как, ты не помнишь Дена? Он с нами учился! Ты на выпускной фотке с ним рядом стоишь».
Следующего ответа я ждала, сжав во вспотевших ладонях тонкий прямоугольник аппарата.
«А, это не тот бедолага, которого ты гнобила с девятого по одиннадцатый класс?»
Ну вот. И ты, Брут, как говорится.
«Я его не гнобила, а всего лишь напоминала, что он – ошибка природы. Рада, что вспомнил».
Телефон тренькнул, не заставив долго мучиться в ожидании.
«Передай ему мои сочувствия».
«А мне ты сочувствия передать не хочешь? Я заперта с ним в одной комнате! Если меня посадят за убийство, придется доказывать, что это был аффект».
«Викуль, от твоего яда умирает все живое. Змеючка моя дорогая. За тебя я спокоен».
Я фыркнула, уронила руку с телефоном на колени и только теперь заметила, что Ден давно уже не пялится в бумажки, а сидит, выпрямившись в кресле, и изучает мое лицо немигающим взглядом. К своему изумлению, я не прочла в его глазах положенной ненависти или ехидства. Ден просто рассматривал меня, как какую-то картину или статуэтку в музее.
Это был очень мужской взгляд, наполненный какими-то странными импульсами на уровне подсознания, и по моей спине поползли сладкие мурашки.
Я с ужасом почувствовала, как краснеют щеки. Все-таки догадался, что треплюсь о нем? Нет, нет-нет-нет, надо держать себя в руках. Всегда можно съехать на то, что это – его больные фантазии и мания преследования.
В это время к нам снова ворвалась секретарь.
– Дмитрий Алексеевич просил извиниться и перенести встречу, – сообщила она, а потом добавила уже менее официальным голосом: – У нас правда большие проблемы с пожарными.
На лице Дена отразилось такое же облегчение, как и наверняка на моем собственном. Он торопливо поднялся, сгреб в охапку бумажки и, не прощаясь со мной, поспешил на выход. Выглядело это так, будто Ден капитулировал или у него просто-напросто сдали нервы.
Мы с бабулей переглянулись.
Постойте… а свою родственницу – или кто она ему там? – он не хочет забрать?
Я вскочила на ноги. Секретарь топталась в дверях, а Дена уже и след простыл. Старуха оставалась на прежнем месте, спокойная, как танк в засаде, но когда я шагнула к дверям, она посеменила за мной.
Это прикол такой, да?
Бабуля Дена… теперь моя бабуля?
Круть, что тут скажешь.
– Вы будете его догонять, женщина? – Я развернулась на каблуках так, что едва не сшибла девушку-секретаря.
Старушка остановилась и посмотрела на меня доверчиво-жалобным взглядом. Оу, черт, да она не в себе!
Ситуация начинала не просто напрягать, а здорово бесить. Да еще секретарь сделала круглые глаза и захлопала накладными ресницами, словно собиралась взлететь к потолку.
Скрипнув зубами, я выскочила за дверь и поспешила к лифту. Ждать долго не пришлось, и это не могло не радовать. Я запрыгнула в кабину и нажала кнопку ускоренного закрытия дверей, но когда уже хотела расслабиться, едва не заорала: бабуля стояла рядом, едва доставая до плеча, и заискивающе поглядывала на меня снизу вверх.
Я убью Дена. Я найду его, а потом казню всеми возможными способами. Средневековье оставило нам богатое наследие, прямо грех не воспользоваться опытом предков!
Оставалось надеяться, что пожилой женщине хватит ума не волочиться за мной хвостом весь день. Правда, надежда таяла быстрее, чем лед под жарким солнцем пустыни: на все мои доводы бабуля лишь делала жалобное лицо. Она к тому же еще и немая. Круть!
Выйдя из лифта, я почти бегом припустила на улицу. Яркое солнце на миг ослепило привыкшие к умеренному освещению глаза, а свежий весенний ветер ударил в лицо, забрался за воротник куртки и вызвал легкую дрожь по телу. Люди спешили по своим делам, со стороны дороги слышались автомобильные гудки. На нас с бабулей никто не обращал внимания. Я понадеялась затеряться среди прохожих, обогнула здание и ловко свернула к парковке. Обернулась, чтобы посмотреть, оторвалась ли от «хвоста», но вездесущая старуха была тут как тут. Прямо за моей спиной!
– Отвалите от меня! – заорала я во всю мощь легких, сжав кулаки.
Проходивший мимо мужчина в дорогом пальто покосился странным взглядом, и это отрезвило. Где мое воспитание? На улице так вести себя не стоит. Виной всему были расшалившиеся нервы от встречи с Деном и непростого утречка на «летучке».
– Простите, погорячилась, – буркнула я старушке, нащупала в кармане ключи от автомобиля и нажала кнопку.
Красный «Форд» приветливо пискнул сигнализацией и разблокировал двери. Я плюхнулась за руль, швырнула сумку на соседнее кресло и рванула с места в карьер. Конечно, в глубине души было совестно оставлять старуху одну на парковке, но, с другой стороны, разве это не забота Дена – следить за ней? Я-то тут при чем? Матерью Терезой вроде пока на полставки не работаю.
Я уже сворачивала с главной улицы в сторону офиса родного банка, когда бросила мимолетный взгляд в зеркало заднего вида. Бабулина по-детски невинная улыбка заставила ударить по тормозам. Старуха преспокойненько так сидела на заднем сиденье моего автомобиля и ехала вместе со мной! И когда, спрашивается, залезть успела? Какая юркая старушенция.
Я свернула на обочину, подрезав проезжавший по соседней полосе «БМВ», рявкнула на автомате что-то в ответ на полетевшую из окошка ругань разъяренного водителя. Потом выскочила, распахнула заднюю дверь и уставилась на бабулю, как на врага народа.
– Выходите.
Та, естественно, и с места не сдвинулась. Настырная карга!
– Выходите, я вам сказала!
Эффект – ошеломляюще нулевой.
– Я сейчас полицию позову! – визгливые нотки в собственном голосе неприятно оцарапали слух.
Ты в истерике, детка.
А впрочем, кто бы не ударился в истерику?!
– Девушка, вам помочь?
Молодой человек в очках и длинном полосатом шарфе, повязанном поверх легкой голубой куртки, тоже наклонился и заглянул в салон автомобиля. Потом повернул голову ко мне. Стекла очков чуть отсвечивали зеленцой. Антибликовые.
– У вас туда собака залезла, что ли?
– Собака?! – Я для верности тоже заглянула внутрь.
По спине побежал неприятный холодный озноб. Заднее сиденье пустовало. Но ведь… старуха была там всего секунду назад! Либо она – бывший спецназовец и по-пластунски куда-то уползла, лавируя между наших ног. Либо…
Я сглотнула.
– Да… – пробормотала в ответ на вежливую улыбку молодого человека. – Похоже, уже выскочила. Все в порядке.
Словно в тумане, я обошла машину и снова уселась за руль. Собралась с духом, подняла глаза и посмотрела в зеркало заднего вида.
Я уже почти молилась, чтобы не увидеть там ничего .
Когда бабуля со своего места приветливо помахала, встретившись со мной взглядом, я была как никогда близка к обмороку.
Естественно, ни о каком возвращении в офис не шло и речи. К счастью, большим преимуществом моей должности был разъездной характер работы. Говоря простым языком, я могла с чистой совестью полдня не появляться в банке, прикрываясь встречами с деловыми партнерами и поиском новых клиентов.
До дома добралась, несколько раз чуть не попав в аварию. А все потому, что невнимательно следила за дорогой, то и дело поглядывая назад, чтобы убедиться: бабуля никуда не делась. Хорошо, что пробок не было и жила я от своего офиса не так далеко. Всего каких-то пять – десять минут до новостройки, где располагалась моя квартира. Понимание, что старушка – не простой человек, леденило душу. Никогда раньше со мной не случалось ничего сверхъестественного. Барабашка не стучал по стенам, во время рождественских гаданий в жженой бумаге виделась лишь жженая бумага, предсказания на картах или по руке не сбывались. Черт побери, да самое плохое, что со мной вообще случалось, – это тот самый Ден Овчаренко!
Конечно, он не мог не подложить мне свинью. Он изначально родился, чтобы стать самой большой ошибкой всей моей жизни! Я пока не понимала, каким образом ему удалось подсуетить мне странную спутницу, но поводов для ненависти прибавилось. Может, наша встреча не случайна? Может, все подстроено? Может, это какой-то черный заговор на мои вечные мучения? Но, с другой стороны, никто не знал, что именно сегодня я отправлюсь в драный «Медиа-Трейдинг». У меня и раньше крутились мысли по поводу того, чтобы прибрать гипермаркет к рукам, но окончательное решение сформировалось только утром, и то под страхом скорого увольнения.
Войдя в квартиру, я захлопнула дверь, спиной чувствуя, что жуткая старушенция все равно будет идти по пятам. Швырнула сумку на столик для ключей, скинула туфли, босиком по холодному ламинату прошлась на кухню. Открыла холодильник, вынула початую бутылку красного вина и налила себе немного в бокал. Побродила с ним в руках из кухни в спальню, а из спальни – в гостиную, пытаясь понять, что делать дальше. Стоит ли говорить, что моя компаньонка неотступно перемещалась по тому же маршруту?
Наконец я не выдержала и позвонила Ромке.
– Кажется, я подцепила от Дена бабулю, – замогильным голосом пожаловалась я и присела на подоконник, откуда открывалась шикарная панорама на городские крыши.
Ромка издал неясный звук.
– Это какой-то новый вид трихомонад? – осторожно поинтересовался он.
– Ты такой искрометный, прямо как Петросян! – не удержалась я, но потом добавила более спокойным голосом: – Без поллитры не разберешь, но, по-моему, это привидение.
– Вика, ты пила? – на этот раз Ромка был абсолютно серьезен.
Я посмотрела на бокал с остатками рубиновой жидкости, который поставила перед собой, и отрезала:
– Нет. Я в трезвом рассудке и светлой памяти.
Так как Ромка совершенно ничего не понимал, пришлось вкратце пересказать события. Мой вдохновенный монолог завершился громким присвистом друга.
– И что теперь делает это привидение? – уточнил он.
Я посмотрела на бабулю, ожидавшую меня в центре комнаты.
– Ничего. Просто ходит за мной и молчит.
– Она… страшная?
Мой взгляд придирчиво изучил навязчивую спутницу. Сухие морщинистые щечки. Слегка выцветшие светлые глаза. Седые волосы, прибранные за уши заколками-невидимками. Нарядное, но старомодное платье. Руки труженицы, привыкшей ухаживать за огородом и стирать белье на холоде.
– Нет. Обычная пожилая женщина.
– Так, может, тебе просто ее игнорировать? Она же вреда не приносит.
– Ромарио! – строго сказала я. – Рано или поздно мне захочется в туалет. Или принять ванну. И меня терзают очень смутные сомнения по поводу того, что в такой пикантный момент я останусь одна.
– Ладно, – вздохнул он, – ты там как, держишься?
– Я всегда держусь, я же большая девочка, – ответила я и залпом допила содержимое бокала.
– Да? – с сомнением протянул мой верный друг. – Продержишься до вечера? Никак не смогу вырваться раньше, сегодня просто все как с цепи сорвались и несут свое железо тоннами. Давай встретимся у Ленки, там и обсудим, как избавить тебя от привидения.
Ленка, наша с Ромычем общая подруга и по совместительству тоже бывшая одноклассница, работала официанткой в ночном клубе «Парадиз». В отличие от некоторых, ее работа проходила в вечернее время, и место встречи зачастую изменить было просто нельзя. Мы частенько собирались у нее на посиделки.
– О’кей, – неохотно согласилась я, поглядывая на часы.
Бабуля снова заулыбалась.
Я прожила, пожалуй, самые кошмарные несколько часов в своей жизни, пока дотерпела до вечера. Хоть и старалась хладнокровно принять сложившуюся ситуацию и убедить себя, что если бы старушка желала мне зла, то наверняка бы уже его причинила, но нервы все равно сдавали. А попытка переодеться для похода в ночной клуб вообще превратилась в адовы муки.
Конечно, в офисной одежде я бы туда не пошла под страхом смертной казни. Раскопки в собственном шкафу в поисках подходящего платья ненадолго отвлекли от панических мыслей. Я остановила выбор на обтягивающем и коротком черном без бретелей. Благодаря нему можно было продемонстрировать плечи и ноги в наилучшем ракурсе, чтобы у большей части мужского пола глаза повыпадали. Под него как раз имелся комплект подходящего белья и изящное серебряное колье, которое давно хотелось «выгулять».
Но как в эту красоту переодеться, если за спиной по-прежнему маячит бабуля?!
– Женщина, уйдите, ну хоть на минутку! – взмолилась я, прижимая к груди платье. – Имейте совесть!
Как и подозревала, старушке оказались глубоко по барабану все мои страдания. Никуда она уходить не собиралась, просто стояла, сложив ручки на животе, и чего-то ждала. На какой-то миг меня охватил жгучий страх: а вдруг теперь придется до конца жизни существовать вот так, вдвоем с чужой бабулей?!
И ладно бы в душе там мыться или в туалет ходить. В конце концов, я не зря дважды в неделю проводила вечера в спортклубе и не стыдилась своего тела, а за мной, слава богу, ходил не волосатый мужик со взглядом серийного убийцы, а всего лишь пожилая женщина. К особе того же пола еще как-то можно привыкнуть, если представить себя в общественной бане. Хотя тоже не комильфо. Что до отправления естественных надобностей, так это пусть ей смотреть будет неприятно. Если правильно настроиться, тоже как-нибудь переживу. Во всяком случае, хотелось бы в это верить.
Но ведь я – молодая незамужняя женщина! Рано или поздно на моем горизонте появится кто-то достойный, и тогда я зажгу свечи, включу тихую музыку и захочу с ним уединиться. И вот как смириться с присутствием в спальне третьей лишней в самые ответственные моменты свидания?!
Да у меня все желание отпадет, еще не появившись!
Представив в красках и лицах наихудшие моменты своего нового положения, я скрипнула зубами и просто повернулась к старушке спиной. Сорвала с себя офисную блузку, стянула вниз по бедрам юбку-карандаш. Поежившись, переоблачилась в другое белье и быстро надела платье.
Неловкий момент, но не смертельный. Взглянув на часы, я прикинула, сколько времени можно потратить на укладку волос.
Наконец результат, увиденный в зеркале, удовлетворил. Я вызвала такси, позвонила Ромке, собрала все необходимое в сумочку и накинула на плечи шубку.
Верный друг встречал нас с бабулей на ступеньках ночного клуба. То есть встречал-то он только меня, но я, даже не оборачиваясь, могла поклясться, что пришла не одна.
– Как всегда – красотка! – Ромка галантным жестом подал руку, чтобы помочь выйти из машины и подняться по гладким мраморным ступенькам на высоких каблуках.
Стайка девушек, куривших у массивных стеклянных дверей, с интересом посмотрела на нас.
– Ты тоже ничего, солнце, – проворковала я, оценив его модные джинсы.
Вообще-то, Ромыч довольно симпатичный. Он – высокий блондин с голубыми глазами, и я знаю, что со стороны мы с ним выглядим красивой парой, потому что я – тоже блондинка, только глаза серые. Если гуляю с другом по торговому центру и встречаю кого-то из неблизких знакомых, потом приходится отбиваться от вопросов на тему: «А как давно вы вместе?» Я-то знаю, что Ромкины чувства ко мне исключительно дружеские и платонические, что мы с ним со школьной скамьи вместе и в горе, и в радости, но всем вокруг этого не объяснишь. Да и мой друг предпочитает только загадочно улыбаться в ответ на подобные вопросы. Впрочем, у него на это свои причины.
– Она здесь? – свирепым шепотом спросил Ромка, наклонившись к моему уху, пока мы заходили в клуб мимо невозмутимой охраны.
Я бросила взгляд через плечо, узрев край ситцевого платья.
– Да, идет справа от меня.
Он на всякий случай вытянул шею и глянул мне за спину. Потом повернулся с разочарованным выражением лица.
– И не говори, – вздохнула я.
В клубе было полутемно, гремела музыка и скользили по стенам ядовито-зеленые лазерные лучи. Мы прошли за наш любимый столик, в углу, подальше от колонок. Отсюда открывался прекрасный вид на весь зал, танцпол и барную стойку.
Ленка заметила нас еще на подходе и помахала. Присев на один из высоких стульев у стойки, она как раз болтала о чем-то с барменом – молодым парнем с «тоннелем» в ухе и обесцвеченными волосами. Вечер только начинался, посетители еще не набежали толпой, поэтому подруга вела себя расслабленно. Она покачивала ногой, обутой в кроссовок, а длинный черный фартук с логотипом заведения, который все официанты повязывали поверх своей одежды, валялся на соседнем стуле. Мне почудилось, что на ее плече красуется новая татуировка, хотя в полутьме это мог оказаться просто обман зрения.
Влада Южная
Тебя уволят, детка!
© В. Южная, 2017
© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2017
* * *За десять лет до описываемых событий
Я выключила воду, вышла из душа и повернулась к овальному зеркалу, от времени слегка почерневшему по краям. Под ним на раковине стоял обычный граненый стакан с несколькими зубными щетками, которые давно нуждались в смене: щетина разлохматилась и торчала во все стороны. Рядом лежал бритвенный станок с налипшими на него жесткими черными волосками. Бр-р-р, какая гадость!
Я напряженно вгляделась в каждую черточку собственного лица. Интересно, со стороны будет заметно? Должно же что-то измениться! Все просто не может остаться как есть!
Да, определенно. У меня изменился взгляд.
Я теперь чертовски взрослая женщина с чертовски взрослым взглядом.
Я прищурилась и подбоченилась, как модель на обложке «Космополитен», который Наташка недавно притащила почитать на урок труда.
Оч-ч-чень похоже! Круть!
– Ты секси, детка! – сказала я себе несколькими секундами позже, натягивая трусики и лифчик.
О разочаровании, угнездившемся где-то глубоко в груди, я старалась не думать. Это взрослый мир, детка. О’кей, ты вступила в него, значит, привыкай. Зато теперь все девчонки от зависти умрут. Даже Наташка. Она больше не одна такая .
Мои пальцы ловко застегнули все перламутровые пуговки на белой блузке и поправили на бедрах черную юбку. Небольшая саднящая боль слегка раздражала. Я расплела пучок на макушке, в который, чтобы не намочить, забирала волосы, и сделала аккуратный «хвост». В последний раз, чтобы ничего не забыть, с презрением оглядела небольшое помещение ванной, смердящей несвежими носками и влажностью.
Мне здесь не место. Определенно.
Повернув защелку, выпорхнула в коридор. Сумка осталась в спальне, а без нее я уйти не могла. Остановившись на пороге, сделала глубокий вдох, а затем выдохнула так сильно, что легкие едва не слиплись.
Черт, я как-нибудь это переживу.
Он сидел на кровати с разворошенным бельем, лицом к окну, спиной ко мне. Я застыла на несколько мгновений, заморгала, разглядывая гладкую кожу с россыпью темных родинок, острые лопатки и выпирающие позвонки. Даже одеться не потрудился, пока я возилась в ванной, фу.
Быстро метнулась в угол, где валялась сумка. Подобрала ручку, которая выкатилась и лежала на полу, запихнула поглубже учебники и тетрадки и застегнула «молнию».
Он обернулся на звук, длинные черные ресницы дрогнули на фоне светлого прямоугольника окна.
– Попробуем как-нибудь еще раз? – равнодушно поинтересовался, пока я пыталась попасть в рукав куртки.
– Не-е-ет, – я даже не пыталась скрыть ужас, который охватил при одной мысли о повторении.
Да лучше с крыши спрыгнуть!
Одного раза хватило по уши. Не знаю, почему вокруг этого люди устраивают такую шумиху, но, по крайней мере, я получила, что хотела.
Не скрывая облегчения, я выбежала из квартиры и тут же набрала номер Ромки:
– Привет! Встретимся за гаражами? Желательно с пивом. Если я сейчас не выпью, то просто умру.
– Вик, что-то случилось? – забеспокоился верный друг.
– Да. Я только что сделала это …
Наши дни
Тот, кто утверждает, что менеджером по развитию бизнеса может быть только мужчина, – дурак. Понятное дело, что толстым и важным дядькам, владеющим сетями магазинов, гораздо спокойнее общаться с молодыми мальчиками, которых, как эти дядьки думают, можно легко прогнуть под себя. А если на переговоры приходит эффектная девушка, у которой помимо длинных ног и волос, есть еще и мозги в придачу с деловой хваткой, клиенты начинают нервничать.
Но, во-первых, не каждого с виду молодого и наивного мальчика можно прогнуть. А во-вторых, дядьки правильно нервничают, потому что девушки порой становятся не менее опасными противниками в переговорах, разрывая шаблон, что место женщины – на кухне.
Мое место – на вершине, и будь я проклята, если однажды там не окажусь.
На встречу в «Медиа-Трейдинг» я шла уверенной походкой от бедра, покачивая папкой с документами. Пока поднималась в лифте на третий этаж, посмотрела в зеркало, убедилась, что блузка сидит идеально и подчеркивает все что нужно, помада не смазалась и прическа в порядке.
Сегодня я «сделаю» их. Они забудут, что надо смотреть мне в глаза, и это станет роковой ошибкой.
Несколькими часами ранее пришлось выдержать неприятный разговор на «летучке». Андрей Васильевич, директор нашего банка «Еврокапитал», собрал менеджерский состав и сообщил пренеприятнейшее известие. Нет, не про ревизора, как сказал бы классик. Про кризис. В стране чертов драный кризис, а значит, кого-то придется сократить. Того, кто приносит меньше всего пользы компании, конечно же. Мол, распоряжение из головного офиса и все такое.
После этих слов все посмотрели на меня.
Я готова была их в клочья разорвать! Ну конечно, единственная девушка из шести менеджеров! Самое слабое звено! Гладковыбритые подхалимы в накрахмаленных рубашках заулыбались понимающими улыбками в ответ на предложение директора. Андрей Васильевич был спокоен и сдержан, но его взгляд очень четко выражал жизненную позицию.
Женщинам не место на работе для мужчин.
Я показала им всем под столом средний палец.
Затем поднялась, обвела взглядом собравшихся в кабинете и уверенным голосом заявила, что «Медиа-Трейдинг» вскоре будет нашим. Ох, как вытянулись их рожи! Даже Андрей Васильевич откашлялся! Еще бы, такая «крупная рыба»: гипермаркет бытовой техники, ежедневный оборот товара такой, что мы будем делать квартальный план, сидя только в нем.
И это будет мой клиент.
Остались сущие пустяки – донести до руководства «Медиа-Трейдинга», что без нас они просто пропадут, при этом не истерить и не подавать вида, что в случае отказа пропаду я. К счастью, договориться о встрече не составило труда. Скоро, совсем скоро мы будем выдавать кредиты на товар довольным и радостным покупателям гипермаркета. А потом я заставлю Андрея Васильевича признать, как сильно он меня недооценил.
Может быть, он даже встанет на колени и будет плакать, вымаливая прощение.
Хотя нет, это мечты.
Приветливая девушка-секретарь с явно накладными ресницами встретила меня у лифта и провела в кабинет директора. В офисе царила обычная для середины рабочего дня суматоха. Звонили телефоны, стучали клавиатуры компьютеров, шуршали бумаги. Пока я проходила мимо, никто из сотрудников и головы не поднял. Дверь из светлого дерева отворилась, впустив меня в просторный кабинет с круглым столом для переговоров.
Навстречу поднялся Дмитрий Алексеевич, крупный мужчина с сединой на висках и пышными черными усами, которые эта седина, казалось, совсем не тронула. От моего внимания не укрылось, как дернулся его кадык, пока он скользил взглядом по моей фигуре. Что ж, я дала ему себя хорошенько рассмотреть. Потом подошла к креслу, опустилась в него, закинула ногу на ногу. Дмитрий Алексеевич вынул из кармана платок и утер лоб. Я кусала щеку изнутри, чтобы спрятать улыбку, которая так и норовила растянуть губы. «Медиа-Трейдинг» уже почти лежал у меня в кармане.
Не успела я начать презентацию, как человек, от которого полностью зависела моя карьера, жестом попросил подождать. В дверь постучали, послышался голосок все той же девушки-секретаря, просившей разрешения впустить еще одного посетителя.
Что за черт?! Разве это время назначили не мне?
Похоже, что нет, потому что хозяин кабинета преспокойненько так разрешил войти. Я натянула вежливую улыбку – хорошую мину во время плохой игры – и глянула через плечо.
Это был именно тот момент, который показывают в фильмах, когда время для героини остановилось. Оно точно остановилось, да еще и все звуки рядом затихли, стены кабинета сузились, погребая под собой Дмитрия Алексеевича с секретарем за компанию и оставив только узенький просвет. И именно в этот просвет вошел человек, которого я надеялась никогда больше в своей жизни не увидеть.
Если бы я захотела назвать происходящее сном, то мне не хватило бы эпитетов. «Кошмар» – подошло бы больше. Да, гадский драный кошмар со мной в главной роли.
Мужчина вошел, поначалу не обратив на меня внимания. Мои глаза округлились до такой степени, что заболели, пока я рассматривала его крепкую фигуру, коротко стриженные темные волосы, до отвращения знакомые черты лица. Он поздоровался с кем-то поверх моей головы, одновременно перехватывая из руки в руку тонкую стопку документов, а я глотала воздух, пялилась на него и не верила, что Вселенная настолько меня ненавидит. Нет, я подозревала, что она где-то меня недолюбливает, а в чем-то, может, и завидует. Но чтобы настолько!
Затем взгляд мужчины перепрыгнул на меня, и он сам тут же переменился в лице. О да, так поменяется в лице любой, кому скажут, например, что жить осталось пару дней или что сегодня ночью, в лютый мороз, придется поспать на балконе. Мир в его глазах перевернулся и с треском раскололся, наверняка точно так же, как пару мгновений назад это произошло со мной.
Ого. Ден Овчаренко переживает за мою печень. Это круто.
Я не пьяная, - если бы ему не пришлось волочить меня на себе, я бы непременно топнула ногой, - меня эти фрики какой-то «химией» опоили.
Ден на мгновение замедлил шаг, потом задумчиво произнес:
Тогда понятно.
Что ему понятно?
Что ему, к чертям, обо мне вообще понятно?!
В этот момент я осознала, что его рука лежит на моей талии и обжигает сквозь одежду не хуже каленого железа. Под действием наркоты я не могла трезво мыслить, не могла дать ему отпор или сказать, чтобы убрал от меня свои лапы. С другой стороны, если бы Ден меня не держал, я бы точно свалилась на землю.
Мир вокруг менял запахи и краски, я все больше отрывалась от реальности. Кожа стала очень чувствительной, трение одежды доставляло невыносимые мучения. Хотелось сбросить с себя все до последней нитки. Теперь, кажется, становилось понятно, о чем говорили те подонки, утверждая, что я «буду просить еще».
Я стиснула зубы так, словно намеревалась стереть эмаль в порошок.
Тем временем мы очутились у дороги. Ден перехватил меня одной рукой, а второй взмахнул - и к нам тут же подрулило желтое такси. Не отпускало ощущение, что он делает что-то неправильно, что так не должно быть, но мысли никак не хотели собираться в кучу. Ден распахнул дверь и усадил меня на заднее сиденье, и тут я опомнилась.
Сумочка! Моя сумка!
Я показала туда, где валялись мои вещи. Ден дал водителю знак подождать и сбегал к подворотне, вернувшись с моей сумкой в руках.
Я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.
Ден. Сбегал. За моей сумкой.
Что-то определенно в лесу сдохло, раз он такой душка. Или это костюм Супермена так на него повлиял?!
Двигайся! - раздался недовольный возглас, и сильное мужское тело плюхнулось рядом со мной.
Вика, говори адрес.
Я продолжала сидеть, откинув голову. Все объяснялось просто: мне требовалось еще немного времени, чтобы наконец понять, что же идет не так. К сожалению, задурманенные мозги работали очень медленно, и я была еще где-то на середине мыслительного процесса.
Ден пробормотал что-то ругательное, открыл мою сумку и нашел в ней паспорт. Я всегда носила с собой паспорт в клубы с тех пор, как в одном баре меня отказались обслуживать, потребовав подтвердить совершеннолетие. Второго такого скандала не хотелось. Подняв документ на уровень глаз, Ден зачитал вслух адрес прописки, затем вернул его на место.
Я не успела опомниться, как машина рванула с места. От резкого движения голова закружилась. Я поерзала на сиденье, раздумывая, что буду делать, если меня все-таки укачает. И в это время случилось невероятное. Рука Дена легла на мою макушку, надавила и заставила положить голову на его плечо. Да, так определенно было лучше, но…
Мне резко стало не хватать воздуха и не покидало ощущение, что все происходящее неправильно.
Как же твоя подружка? - пробормотала я, потеревшись щекой о холодную кожу его куртки.
Не думай о ней, - с убийственным спокойствием произнес Ден.
Вот гадство, когда он успел стать таким крутым?! Уж точно не в школе!
И тут меня осенило.
Там остался Ромка!
Вот что было неправильно. Мои мозги наконец-то со скрипом завершили дело.
В подтверждение этих слов в сумочке зазвонил телефон. Друг забил тревогу! Хотя, может, он и раньше звонил, просто я не слышала?
Я начала расстегивать замок, но пальцы не слушались. Телефон звонил и звонил, а у меня никак не получалось его взять.
С раздраженным вздохом Ден сбросил мои руки, открыл сумку, порылся там и достал телефон, а потом, и глазом не моргнув, ответил на звонок вместо меня. Я даже дар речи от такой наглости потеряла!
Да, - рявкнул Ден в трубку, затем его брови поползли вверх. - Да, это я… а, ну да, помню, Роман, узнал… да, она со мной… все в порядке… угу… о’кей.
Он отключил трубку и вернул телефон в сумку.
Тебе следовало бы вернуть меня Ромке, а не увозить в неизвестном направлении, - заметила я равнодушным голосом.
Ден молчал, поджав губы.
Но ты не хотел, чтобы твоя подружка закатила скандал, увидев нас вместе. Она ведь тебя приревновала, - продолжила я.
Вика, спи, - он снова прижал мою голову к своему плечу. Его ладонь показалась большой и теплой. - Ты сама не понимаешь, что несешь.
Приревновала! - повторила я назло ему. - Потому что ты пялился на мои сиськи.
Ден помрачнел.
Это было несложно, ты показывала их всем.
Но только ты на них пялился, будто никогда не видел ничего подобного! Ты всегда на меня пялился. Даже в школе.
Ден медленно повернул ко мне голову, глядя сверху вниз. Его глаза стали такими убийственно темными, что казались почти черными.
На какое-то мгновение показалось, что он сейчас меня поцелует, и я знала, что, если Ден сделает это, придется дать ему по морде. Я не должна была позволять ему целовать или трогать себя, потому что дала зарок вечно мучить и дразнить его. Использовать мужские слабости Дена против него же. Но проклятая «химия» бурлила в моей крови, и мысли о поцелуе все больше заполняли сознание. Я перевела взгляд на его губы. В последний раз, когда наши лица находились так близко друг от друга, между нами произошел неуклюжий, быстрый и скомканный секс, который длился не больше минуты и не принес удовольствия никому из нас.
Это было хорошее воспоминание: оно отрезвило и заставило подумать, кто я, а кто такой Ден Овчаренко.
Приехали, голубки! - сообщил водитель и ударил по тормозам.
От резкой остановки я испытала новую волну тошноты, пока Ден вынул бумажник и расплатился с таксистом. Затем он буквально вытащил меня из машины, как какой-то предмет мебели, - я по-прежнему испытывала большие проблемы с самостоятельным передвижением.
У тебя дома кто-то есть? - спросил Ден глухим голосом, помогая доковылять до лифта.
Он демонстрировал поистине ангельское терпение в этот вечер со мной. Я начинала ломать голову, что же им движет.
Да, - отозвалась я, - муж, двое детей и собака.
Судя по выражению лица, Ден купился на мою наглую ложь, но через пару мгновений сообразил, что к чему, и нахмурился. Я прислонилась к стене лифта и пронзила его взглядом.
Я пошутила.
Я это уже понял.
Но когда-нибудь у меня обязательно все это будет.
Ден неохотно поднял глаза.
И к чему мне эта информация?
Я постаралась растянуть губы как можно в менее пьяную улыбку.
Чтобы ты знал: на мои сиськи тебе недолго осталось пялиться.
Он медленно и демонстративно повернулся ко мне спиной. Я воспользовалась этим и начала кусать губы. Держаться свободно и независимо стоило больших нервов. Будь на месте Дена Ромка, я бы уже рыдала в три ручья, рассказывая, как натерпелась страху в темной подворотне.
Ден обернулся в самый неподходящий момент и прочел по моему лицу то, чего не следовало.
Эй… эй! - он бросился ко мне, взял за подбородок и освободил большим пальцем мою нижнюю губу из плена зубов. - Все позади. Ты уже почти дома. Все хорошо.
Губами я ощутила слегка шероховатую поверхность его пальца и, шокированная, уставилась на него во все глаза. Он… меня… успокаивает?!
Опоздал на много лет!
Убери свои грязные руки, - четко произнесла я, глядя ему прямо в глаза.
Ден прищурился, его пальцы тут же оставили в покое мое лицо. Двери лифта распахнулись. Цепляясь за стенки, я выползла на площадку.
С ключами пришлось возиться Дену: мои руки по-прежнему отказывались служить. Он почти втолкнул меня в квартиру, потянулся включить свет в прихожей, но я быстро его остановила.
Он не должен видеть меня с наверняка размазанной тушью и в испачканной одежде.
Уходи. Мне нужно в ванную.
Вместо ответа Ден захлопнул входную дверь, а затем одним движением сдернул с моих плеч шубу и уронил на пол. Его куртка полетела туда же.
Ого. Вот это номер.
Ден Овчаренко раздевает меня в полумраке моей квартиры, а я как никогда остро ощущаю на себе каждое его прикосновение. Похоже, я на самом деле под кайфом, раз до сих пор не врезала ему от души.
Ден присел на корточки, снимая с меня туфли. Затем легко, как пушинку, подхватил на руки. Я не знала, от чего все мои внутренности так разрывает: от его мерзких прикосновений или от того, что придется и дальше держаться на натянутых нервах, пока он рядом. Но где-то в дальнем уголке сердца я почему-то с облегчением приняла тот факт, что в моем состоянии из крепкой мужской хватки не вырваться.
В ванну. Тебе надо срочно протрезветь.
Не успела я опомниться, как очутилась в ванне, а сверху брызнула ледяная вода. Этот придурок включил душ над моей головой! И я сидела прямо в платье! Зубы тут же стали выбивать чечетку, и я завизжала. В дополнение ко всему Ден еще и свет включил, любуясь мной во всей красе: мокрой, дрожащей и жалкой. Я обругала его так грязно, как только могла, и тогда он сжалился и сделал воду не такой обжигающе холодной.
За десять лет до описываемых событий
Я выключила воду, вышла из душа и повернулась к овальному зеркалу, от времени слегка почерневшему по краям. Под ним на раковине стоял обычный граненый стакан с несколькими зубными щетками, которые давно нуждались в смене: щетина разлохматилась и торчала во все стороны. Рядом лежал бритвенный станок с налипшими на него жесткими черными волосками. Бр-р-р, какая гадость!
Я напряженно вгляделась в каждую черточку собственного лица. Интересно, со стороны будет заметно? Должно же что-то измениться! Все просто не может остаться как есть!
Взгляд.
Да, определенно. У меня изменился взгляд.
Я теперь чертовски взрослая женщина с чертовски взрослым взглядом.
Я прищурилась и подбоченилась, как модель на обложке «Космополитен», который Наташка недавно притащила почитать на урок труда.
Оч-ч-чень похоже! Круть!
- Ты - секси, детка! - сказала я себе несколькими секундами позже, натягивая трусики и лифчик.
О разочаровании, угнездившемся где-то глубоко в груди, я старалась не думать. Это взрослый мир, детка. Окей, ты вступила в него, значит, привыкай. Зато теперь все девчонки от зависти умрут. Даже Наташка. Она больше не одна такая.
Мои пальцы ловко застегнули все перламутровые пуговки на белой блузке и поправили на бедрах черную юбку. Небольшая саднящая боль слегка раздражала. Я расплела пучок на макушке, в который, чтобы не намочить, забирала волосы, и сделала аккуратный «хвост». В последний раз, чтобы ничего не забыть, с презрением оглядела небольшое помещение ванной, смердящей несвежими носками и влажностью.
Мне здесь не место. Определенно.
Повернув защелку, выпорхнула в коридор. Сумка осталась в спальне, а без нее я уйти не могла. Остановившись на пороге, сделала глубокий вдох, а затем выдохнула так сильно, что легкие едва не слиплись.
Черт, я как-нибудь это переживу.
Он сидел на кровати с разворошенным бельем, лицом к окну, спиной ко мне. Я застыла на несколько мгновений, заморгала, разглядывая гладкую кожу с россыпью темных родинок, острые лопатки и выпирающие позвонки. Даже одеться не потрудился, пока я возилась в ванной, фу.
Быстро метнулась в угол, где валялась сумка. Подобрала ручку, которая выкатилась и лежала на полу, запихнула поглубже учебники и тетрадки и застегнула «молнию».
Он обернулся на звук, длинные черные ресницы дрогнули на фоне светлого прямоугольника окна.
- Попробуем как-нибудь еще раз? - равнодушно поинтересовался, пока я пыталась попасть в рукав куртки.
- Не-е-ет, - я даже не пыталась скрыть ужас, который охватил при одной мысли о повторении.
Я?
С ним?
Да лучше с крыши спрыгнуть!
Одного раза хватило по уши. Не знаю, почему вокруг этого люди устраивают такую шумиху, но, по крайней мере, я получила, что хотела.
Не скрывая облегчения, я выбежала из квартиры и тут же набрала номер Ромки:
- Привет! Встретимся за гаражами? Желательно с пивом. Если я сейчас не выпью, то просто умру.
- Вик, что-то случилось? - забеспокоился верный друг.
- Да. Я только что сделала это…
Тот, кто утверждает, что менеджером по развитию бизнеса может быть только мужчина - дурак. Понятное дело, что толстым и важным дядькам, владеющим сетями магазинов, гораздо спокойнее общаться с молодыми мальчиками, которых, как эти дядьки думают, можно легко прогнуть под себя. А если на переговоры приходит эффектная девушка, у которой помимо длинных ног и волос, есть еще и мозги в придачу с деловой хваткой, клиенты начинают нервничать.
Но, во-первых, не каждого с виду молодого и наивного мальчика можно прогнуть. А во-вторых, дядьки правильно нервничают, потому что девушки порой становятся не менее опасными противниками в переговорах, разрывая шаблон, что место женщины - на кухне.
Мое место - на вершине, и будь я проклята, если однажды там не окажусь.
На встречу в «Медиа-Трейдинг» я шла уверенной походкой от бедра, покачивая папкой с документами. Пока поднималась в лифте на третий этаж, посмотрела в зеркало, убедилась, что блузка сидит идеально и подчеркивает все, что нужно, помада не смазалась и прическа в порядке.
Сегодня я «сделаю» их. Они забудут, что надо смотреть мне в глаза, и это станет роковой ошибкой.
Несколькими часами ранее пришлось выдержать неприятный разговор на «летучке». Андрей Васильевич, директор нашего банка «Еврокапитал», собрал менеджерский состав и сообщил пренеприятнейшее известие. Нет, не про ревизора, как сказал бы классик. Про кризис. В стране чертов драный кризис, а значит, кого-то придется сократить. Того, кто приносит меньше всего пользы компании, конечно же. Мол, распоряжение из головного офиса и все такое.
После этих слов все посмотрели на меня.
Я готова была их в клочья разорвать! Ну конечно, единственная девушка из шести менеджеров! Самое слабое звено! Гладковыбритые подхалимы в накрахмаленных рубашках заулыбались понимающими улыбками в ответ на предложение директора. Андрей Васильевич был спокоен и сдержан, но его взгляд очень четко выражал жизненную позицию.
Женщинам не место на работе для мужчин.
Я показала им всем под столом средний палец.
Затем поднялась, обвела взглядом собравшихся в кабинете и уверенным голосом заявила, что «Медиа-Трейдинг» вскоре будет нашим. Ох, как вытянулись их рожи! Даже Андрей Васильевич откашлялся! Еще бы, такая «крупная рыба»: гипермаркет бытовой техники, ежедневный оборот товара такой, что мы будем делать квартальный план, сидя только в нем.
И это будет мой клиент.
Остались сущие пустяки - донести до руководства «Медиа-Трейдинга», что без нас они просто пропадут, при этом не истерить и не подавать вида, что в случае отказа пропаду я. К счастью, договориться о встрече не составило труда. Скоро, совсем скоро мы будем выдавать кредиты на товар довольным и радостным покупателям гипермаркета. А потом я заставлю Андрея Васильевича признать, как сильно он меня недооценил.
Может быть, он даже встанет на колени и будет плакать, вымаливая прощение.
Хотя нет, это мечты.
Приветливая девушка-секретарь с явно накладными ресницами встретила меня у лифта и провела в кабинет директора. В офисе царила обычная для середины рабочего дня суматоха. Звонили телефоны, стучали клавиатуры компьютеров, шуршали бумаги. Пока я проходила мимо, никто из сотрудников и головы не поднял. Дверь из светлого дерева отворилась, впустив меня в просторный кабинет с круглым столом для переговоров.
Навстречу поднялся Дмитрий Алексеевич, крупный мужчина с сединой на висках и пышными черными усами, которые эта седина, казалось, совсем не тронула. От моего внимания не укрылось, как дернулся его кадык, пока он скользил взглядом по моей фигуре. Что ж, я дала ему себя хорошенько рассмотреть. Потом подошла к креслу, опустилась в него, закинула ногу на ногу. Дмитрий Алексеевич вынул из кармана платок и утер лоб. Я кусала щеку изнутри, чтобы спрятать улыбку, которая так и норовила растянуть губы. «Медиа-Трейдинг» уже почти лежал у меня в кармане.
Не успела я начать презентацию, как человек, от которого полностью зависела моя карьера, жестом попросил подождать. В дверь постучали, послышался голосок все той же девушки-секретаря, просившей разрешения впустить еще одного посетителя.
Что за черт?! Разве это время назначили не мне?
Похоже, что нет, потому что хозяин кабинета преспокойненько так разрешил войти. Я натянула вежливую улыбку - хорошую мину во время плохой игры - и глянула через плечо.
Это был именно тот момент, который показывают в фильмах, когда время для героини остановилось. Оно точно остановилось, да еще и все звуки рядом затихли, стены кабинета сузились, погребая под собой Дмитрия Алексеевича с секретарем за компанию и оставив только узенький просвет. И именно в этот просвет вошел человек, которого я надеялась никогда больше в своей жизни не увидеть.
Если бы я захотела назвать происходящее сном, то мне не хватило бы эпитетов. «Кошмар» - подошло бы больше. Да, гадский драный кошмар со мной в главной роли.
Мужчина вошел, поначалу не обратив на меня внимания. Мои глаза округлились до такой степени, что заболели, пока я рассматривала его крепкую фигуру, коротко стриженые темные волосы, до отвращения знакомые черты лица. Он поздоровался с кем-то поверх моей головы, одновременно перехватывая из руки в руку тонкую стопку документов, а я глотала воздух, пялилась на него и не верила, что Вселенная настолько меня ненавидит. Нет, я подозревала, что она где-то меня недолюбливает, а в чем-то, может, и завидует. Но чтобы настолько!
Затем взгляд мужчины перепрыгнул на меня, и он сам тут же переменился в лице. О да, так поменяется в лице любой, кому скажут, например, что жить осталось пару дней, или что сегодня ночью, в лютый мороз, придется поспать на балконе. Мир в его глазах перевернулся и с треском раскололся, наверняка точно так же, как пару мгновений назад это произошло со мной.
Я попыталась взлелеять слабую надежду, что обозналась. Но самообман никогда не входил в число моих сильных сторон. К чему лукавить? Это он, гадский Ден Овчаренко, собственной персоной! Мужчина, которому я бы лично залила в глотку серной кислоты, а потом понаблюдала за последствиями. Даже руки зачесались.
Гадство! Вот гадство!
Ден начал обходить стол, ни на миг не сводя с меня ошарашенного взгляда. Краем шокированного сознания я отметила, что следом плетется какая-то старуха в летнем ситцевом платье. Он что, ходит на деловые встречи со своей бабулей? Вот придурок!
Нервный смех начал рваться из груди и пришлось прикусить щеку изнутри сильнее. Черт, да у меня там кровавая рана к концу переговоров останется!
Взбодрись, детка.
Ты обязана это сделать.
Ден опустился в кресло аккурат напротив меня. Я с удовольствием выцарапала бы его темные глазищи, но пожалела свежий маникюр. Бабуля остановилась за его спиной, поглядывая на меня с совершенно идиотской улыбочкой. Я намеренно проигнорировала ее.
- Виктория, надеюсь, вы не будете против, если одновременно с вами я послушаю и представителя «Связь-банка»? - донесся издалека голос Дмитрия Алексеевича. - У нас уже сидят представители трех банков, если мы позволим войти, то лишь одному. Поэтому я оставлю за собой право выбрать наиболее выгодные условия.
Наиболее выгодные условия?! Усач рехнулся? Он свел меня лицом к лицу с Деном Овчаренко, чтобы сравнить наши условия?!
Если я переживу этот день, то напьюсь в драбадан. И меня не остановит даже апокалипсис и лихорадка Эбола.
Ден на миг отлепил-таки взгляд от моего лица и посмотрел в ту сторону, где находился Дмитрий Алексеевич. Его профиль выглядел на удивление мужественно. Ден открыл рот, собираясь что-то сказать, но в этот момент за моей спиной снова послышался звук открываемой двери и женский голос.
- Дмитрий Алексеевич, у нас в торговом зале из пожарной инспекции люди хозяйничают! - девушка срывалась в истеричные нотки.
- Что им надо? - загремел директор.
- Нарушения… какие-то… запасной выход…
Сквозь ее взволнованный лепет я по-прежнему таращилась на Дена.
- Извините, отойду ненадолго, - проворчал Дмитрий Алексеевич, и, судя по звукам, поспешил на разборки с пожарниками.
В кабинете стало так тихо, что вынь я вдруг из сумочки пистолет и разряди обойму в Дена - оглохла бы от грохота. Я постучала ногтями по столу, а мой визави и его бабуля прожигали меня взглядами.
- Ну, привет, - сказала я, чувствуя, что сойду с ума, если буду продолжать молчать и пялиться.
- Привет, - его голос был холоднее арктической глыбы.
Что-то странно заныло в животе.
- А ты изменился, - я проглотила нервный смешок, - перестал стричься как идиот и научился выбирать одежду. Хоть что-то кроме растянутых «треников» - это твой несомненный успех.
Сказать, что Ден Овчаренко изменился - это ничего не сказать. К моему вящему неудовольствию, он стал почти другим человеком! И как такое возможно? Кто-то научил его уму-разуму? Поразительно!
Его зрачки вдруг расширились и стали такими огромными, что почти закрыли собой радужку.
- А ты не изменилась, - сказал Ден. - Все такая же стерва. Красивая кукла.
- Приму это за комплимент, - благодаря защитной реакции у меня на автомате включилась лучезарная улыбка. - А ты все время с бабулей ходишь? Это сейчас модно, да?
В подтверждение слов я кивнула за спину Дена, а старуха радостно закивала в ответ.
Он скорчил непонимающую рожу, глянул через плечо, мазнул растерянным взглядом по стене, затем повернулся. Хотя Ден сделал вид, что потерял ко мне интерес и склонился над своими бумагами, по его губам я отчетливо прочла:
- Дура.
Сам дурак. И вообще, он что, так и собирается игнорировать свою пожилую спутницу? И даже не предложит присесть? Я мысленно фыркнула. Ну и ладно. Не моя же бабуля. Пусть стоит бесплатным приложением.
Я потянулась за сумкой и достала телефон. Ден продолжал с преувеличенным вниманием изучать свои документы, словно в первый раз увидел на белой бумаге знакомые буквы. Необходимость оставаться наедине с ним какое-то время - да даже дышать одним воздухом! - сводила меня с ума. Если сейчас не поделюсь с кем-нибудь распирающими эмоциями, то просто взорвусь!
Откинувшись на спинку стула, я быстро защелкала виртуальными кнопками на экране, набирая сообщение своему другу Ромке.
«Привет, я сейчас сижу в «Медиа-Трейдинге» по работе. Угадай, кого я тут встретила?»
Ответ прилетел буквально через полминуты. Вот за что люблю Ромыча, так за его круглосуточное нахождение «на связи».
«Стесняюсь даже предположить. Свою совесть?»
Ден поднял голову, окинул недобрым взглядом телефон в моих руках, словно догадался, что речь пойдет о его персоне. Бабулька за его спиной продолжала улыбаться мне.
«Ха-ха, очень смешно», - набрала я. - «Ты такой остроумный, солнце. Совесть я променяла в пятом классе на пирожок. Вторая попытка будет?»
«Викуль, у меня над душой стоит один бараниссимо, который уверен, что это мы криво поставили ему дрова, а не вирусняк с порносайтов их пожрал. Поэтому побереги мои седины. Или вечерком?»
Ах да, у Ромки очень опасная и нервная работа. Он трудится в сервисном центре при одном компьютерном магазине. Над его байками о служебных буднях хочется хохотать и рыдать одновременно. Хохотать от того, насколько неисповедима глупость человеческая, а рыдать - потому что на его месте я бы оказаться не хотела.
Решив не мучить друга, я набрала новое сообщение.
«Ден Овчаренко».
На этот раз ответа пришлось ждать, по меньшей мере, минут пять. То ли Ромыча одолели неблагодарные клиенты, то ли он мучительно напрягал свои забитые онлайн-шутерами извилины.
Наконец, пришло:
«Ху из?»
Ого! Он что, издевается?
«Ну как, ты не помнишь Дена? Он с нами учился! Ты на выпускной фотке с ним рядом стоишь».
Следующего ответа я ждала, сжав во вспотевших ладонях тонкий прямоугольник аппарата.
«А, это не тот бедолага, которого ты гнобила с девятого по одиннадцатый класс?»
Ну вот. И ты, Брут, как говорится.
«Я его не гнобила, а всего лишь напоминала, что он - ошибка природы. Рада, что вспомнил».
Телефон тренькнул, не заставив долго мучиться в ожидании.
«Передай ему мои сочувствия».
«А мне ты сочувствия передать не хочешь? Я заперта с ним в одной комнате! Если меня посадят за убийство, придется доказывать, что это был аффект».
«Викуль, от твоего яда умирает все живое. Змеючка моя дорогая. За тебя я спокоен».
Я фыркнула, уронила руку с телефоном на колени и только теперь заметила, что Ден давно уже не пялится в бумажки, а сидит, выпрямившись в кресле, и изучает мое лицо немигающим взглядом. К своему изумлению, я не прочла в его глазах положенной ненависти или ехидства. Ден просто рассматривал меня, как какую-то картину или статуэтку в музее.
Это был очень мужской взгляд, наполненный какими-то странными импульсами на уровне подсознания, и по моей спине поползли сладкие мурашки.
Я с ужасом почувствовала, как краснеют щеки. Все-таки догадался, что треплюсь о нем? Нет, нет-нет-нет, надо держать себя в руках. Всегда можно съехать на то, что это - его больные фантазии и мания преследования.
В это время к нам снова ворвалась секретарь.
- Дмитрий Алексеевич просил извиниться и перенести встречу, - сообщила она, а потом добавила уже менее официальным голосом: - У нас, правда, большие проблемы с пожарниками.
На лице Дена отразилось такое же облегчение, как и наверняка на моем собственном. Он торопливо поднялся, сгреб в охапку бумажки и, не прощаясь со мной, поспешил на выход. Выглядело это так, будто Ден капитулировал или у него просто-напросто сдали нервы.
Мы с бабулей переглянулись.
Постойте… а свою родственницу - или кто она ему там? - он не хочет забрать?
Я вскочила на ноги. Секретарь топталась в дверях, а Дена уже и след простыл. Старуха оставалась на прежнем месте, спокойная как танк в засаде, но когда я шагнула к дверям, она посеменила за мной.
Стоп.
Это прикол такой, да?
Бабуля Дена… теперь моя бабуля?
Круть, что тут скажешь.
- Вы будете его догонять, женщина? - я развернулась на каблуках так, что едва не сшибла девушку-секретаря.
Старушка остановилась и посмотрела на меня доверчиво-жалобным взглядом. Оу, черт, да она не в себе!
Ситуация начинала не просто напрягать, а здорово бесить. Да еще секретарь сделала круглые глаза и захлопала накладными ресницами, словно собиралась взлететь к потолку.
Скрипнув зубами, я выскочила за дверь и поспешила к лифту. Ждать долго не пришлось, и это не могло не радовать. Я запрыгнула в кабину и нажала кнопку ускоренного закрытия дверей, но когда уже хотела расслабиться, едва не заорала: бабуля стояла рядом, едва доставая до плеча, и заискивающе поглядывала на меня снизу вверх.
Я убью Дена. Я найду его, а потом казню всеми возможными способами. Средневековье оставило нам богатое наследие, прямо грех не воспользоваться опытом предков!
Оставалось надеяться, что пожилой женщине хватит ума не волочиться за мной хвостом весь день. Правда, надежда таяла быстрее, чем лед под жарким солнцем пустыни: на все мои доводы бабуля лишь делала жалобное лицо. Она к тому же еще и немая. Круть!
Выйдя из лифта, я почти бегом припустила на улицу. Яркое солнце на миг ослепило привыкшие к умеренному освещению глаза, а свежий весенний ветер ударил в лицо, забрался за воротник куртки и вызвал легкую дрожь по телу. Люди спешили по своим делам, со стороны дороги слышались автомобильные гудки. На нас с бабулей никто не обращал внимания. Я понадеялась затеряться среди прохожих, обогнула здание и ловко свернула к парковке. Обернулась, чтобы посмотреть, оторвалась ли от «хвоста», но вездесущая старуха была тут как тут. Прямо за моей спиной!
- Отвалите от меня! - заорала я во всю мощь легких, сжав кулаки.
Проходивший мимо мужчина в дорогом пальто покосился странным взглядом, и это отрезвило. Где мое воспитание? На улице так вести себя не стоит. Виной всему были расшалившиеся нервы от встречи с Деном и непростого утречка на «летучке».
- Простите, погорячилась, - буркнула я старушке, нащупала в кармане ключи от автомобиля и нажала кнопку.
Красный «Форд» приветливо пискнул сигнализацией и разблокировал двери. Я плюхнулась за руль, швырнула сумку на соседнее кресло и рванула с места в карьер. Конечно, в глубине души было совестно оставлять старуху одну на парковке, но, с другой стороны, разве это не забота Дена - следить за ней? Я-то тут причем? Матерью Терезой вроде пока на полставки не зарабатываю.
Я уже сворачивала с главной улицы в сторону офиса родного банка, когда бросила мимолетный взгляд в зеркало заднего вида. Бабулина по-детски невинная улыбка заставила ударить по тормозам. Старуха преспокойненько так сидела на заднем сиденье моего автомобиля и ехала вместе со мной! И когда, спрашивается, залезть успела? Какая юркая старушенция.
Я свернула на обочину, подрезав проезжавший по соседней полосе «БМВ», рявкнула на автомате что-то в ответ на полетевшую из окошка ругань разъяренного водителя. Потом выскочила, распахнула заднюю дверь и уставилась на бабулю, как на врага народа.
- Выходите.
Та, естественно, и с места не сдвинулась. Настырная карга!
- Выходите, я вам сказала!
Эффект - ошеломляюще нулевой.
- Я сейчас полицию позову! - визгливые нотки в собственном голосе неприятно оцарапали слух.
Ты в истерике, детка.
А впрочем, кто бы не ударился в истерику?!
- Девушка, вам помочь?
Молодой человек в очках и длинном полосатом шарфе, повязанном поверх легкой голубой куртки, тоже наклонился и заглянул в салон автомобиля. Потом повернул голову ко мне. Стекла очков чуть отсвечивали зеленцой. Антибликовые.
- У вас туда собака залезла, что ли?
- Собака?! - я для верности тоже заглянула внутрь.
По спине побежал неприятный холодный озноб. Заднее сиденье пустовало. Но ведь… старуха была там всего секунду назад! Либо она - бывший спецназовец и по-пластунски куда-то уползла, лавируя между наших ног. Либо…
Я сглотнула.
- Да… - пробормотала в ответ на вежливую улыбку молодого человека. - Похоже, уже выскочила. Все в порядке.
- Ну ладно, - он кивнул и поспешил дальше по своим делам, засунув руки в карманы куртки.
Словно в тумане, я обошла машину и снова уселась за руль. Собралась с духом, подняла глаза и посмотрела в зеркало заднего вида.
Я уже почти молилась, чтобы не увидеть там ничего.
Когда бабуля со своего места приветливо помахала, встретившись со мной взглядом, я была как никогда близка к обмороку.
© В. Южная, 2017
© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2017
* * *
За десять лет до описываемых событий
Я выключила воду, вышла из душа и повернулась к овальному зеркалу, от времени слегка почерневшему по краям. Под ним на раковине стоял обычный граненый стакан с несколькими зубными щетками, которые давно нуждались в смене: щетина разлохматилась и торчала во все стороны. Рядом лежал бритвенный станок с налипшими на него жесткими черными волосками. Бр-р-р, какая гадость!
Я напряженно вгляделась в каждую черточку собственного лица. Интересно, со стороны будет заметно? Должно же что-то измениться! Все просто не может остаться как есть!
Да, определенно. У меня изменился взгляд.
Я теперь чертовски взрослая женщина с чертовски взрослым взглядом.
Я прищурилась и подбоченилась, как модель на обложке «Космополитен», который Наташка недавно притащила почитать на урок труда.
Оч-ч-чень похоже! Круть!
– Ты секси, детка! – сказала я себе несколькими секундами позже, натягивая трусики и лифчик.
О разочаровании, угнездившемся где-то глубоко в груди, я старалась не думать. Это взрослый мир, детка. О’кей, ты вступила в него, значит, привыкай. Зато теперь все девчонки от зависти умрут. Даже Наташка. Она больше не одна такая .
Мои пальцы ловко застегнули все перламутровые пуговки на белой блузке и поправили на бедрах черную юбку. Небольшая саднящая боль слегка раздражала. Я расплела пучок на макушке, в который, чтобы не намочить, забирала волосы, и сделала аккуратный «хвост». В последний раз, чтобы ничего не забыть, с презрением оглядела небольшое помещение ванной, смердящей несвежими носками и влажностью.
Мне здесь не место. Определенно.
Повернув защелку, выпорхнула в коридор. Сумка осталась в спальне, а без нее я уйти не могла. Остановившись на пороге, сделала глубокий вдох, а затем выдохнула так сильно, что легкие едва не слиплись.
Черт, я как-нибудь это переживу.
Он сидел на кровати с разворошенным бельем, лицом к окну, спиной ко мне. Я застыла на несколько мгновений, заморгала, разглядывая гладкую кожу с россыпью темных родинок, острые лопатки и выпирающие позвонки. Даже одеться не потрудился, пока я возилась в ванной, фу.
Быстро метнулась в угол, где валялась сумка. Подобрала ручку, которая выкатилась и лежала на полу, запихнула поглубже учебники и тетрадки и застегнула «молнию».
Он обернулся на звук, длинные черные ресницы дрогнули на фоне светлого прямоугольника окна.
– Попробуем как-нибудь еще раз? – равнодушно поинтересовался, пока я пыталась попасть в рукав куртки.
– Не-е-ет, – я даже не пыталась скрыть ужас, который охватил при одной мысли о повторении.
Да лучше с крыши спрыгнуть!
Одного раза хватило по уши. Не знаю, почему вокруг этого люди устраивают такую шумиху, но, по крайней мере, я получила, что хотела.
Не скрывая облегчения, я выбежала из квартиры и тут же набрала номер Ромки:
– Привет! Встретимся за гаражами? Желательно с пивом. Если я сейчас не выпью, то просто умру.
– Вик, что-то случилось? – забеспокоился верный друг.
– Да. Я только что сделала это …
Наши дни
Тот, кто утверждает, что менеджером по развитию бизнеса может быть только мужчина, – дурак. Понятное дело, что толстым и важным дядькам, владеющим сетями магазинов, гораздо спокойнее общаться с молодыми мальчиками, которых, как эти дядьки думают, можно легко прогнуть под себя. А если на переговоры приходит эффектная девушка, у которой помимо длинных ног и волос, есть еще и мозги в придачу с деловой хваткой, клиенты начинают нервничать.
Но, во-первых, не каждого с виду молодого и наивного мальчика можно прогнуть. А во-вторых, дядьки правильно нервничают, потому что девушки порой становятся не менее опасными противниками в переговорах, разрывая шаблон, что место женщины – на кухне.
Мое место – на вершине, и будь я проклята, если однажды там не окажусь.
На встречу в «Медиа-Трейдинг» я шла уверенной походкой от бедра, покачивая папкой с документами. Пока поднималась в лифте на третий этаж, посмотрела в зеркало, убедилась, что блузка сидит идеально и подчеркивает все что нужно, помада не смазалась и прическа в порядке.
Сегодня я «сделаю» их. Они забудут, что надо смотреть мне в глаза, и это станет роковой ошибкой.
Несколькими часами ранее пришлось выдержать неприятный разговор на «летучке». Андрей Васильевич, директор нашего банка «Еврокапитал», собрал менеджерский состав и сообщил пренеприятнейшее известие. Нет, не про ревизора, как сказал бы классик. Про кризис. В стране чертов драный кризис, а значит, кого-то придется сократить. Того, кто приносит меньше всего пользы компании, конечно же. Мол, распоряжение из головного офиса и все такое.
После этих слов все посмотрели на меня.
Я готова была их в клочья разорвать! Ну конечно, единственная девушка из шести менеджеров! Самое слабое звено! Гладковыбритые подхалимы в накрахмаленных рубашках заулыбались понимающими улыбками в ответ на предложение директора. Андрей Васильевич был спокоен и сдержан, но его взгляд очень четко выражал жизненную позицию.
Женщинам не место на работе для мужчин.
Я показала им всем под столом средний палец.
Затем поднялась, обвела взглядом собравшихся в кабинете и уверенным голосом заявила, что «Медиа-Трейдинг» вскоре будет нашим. Ох, как вытянулись их рожи! Даже Андрей Васильевич откашлялся! Еще бы, такая «крупная рыба»: гипермаркет бытовой техники, ежедневный оборот товара такой, что мы будем делать квартальный план, сидя только в нем.
И это будет мой клиент.
Остались сущие пустяки – донести до руководства «Медиа-Трейдинга», что без нас они просто пропадут, при этом не истерить и не подавать вида, что в случае отказа пропаду я. К счастью, договориться о встрече не составило труда. Скоро, совсем скоро мы будем выдавать кредиты на товар довольным и радостным покупателям гипермаркета. А потом я заставлю Андрея Васильевича признать, как сильно он меня недооценил.
Может быть, он даже встанет на колени и будет плакать, вымаливая прощение.
Хотя нет, это мечты.
Приветливая девушка-секретарь с явно накладными ресницами встретила меня у лифта и провела в кабинет директора. В офисе царила обычная для середины рабочего дня суматоха. Звонили телефоны, стучали клавиатуры компьютеров, шуршали бумаги. Пока я проходила мимо, никто из сотрудников и головы не поднял. Дверь из светлого дерева отворилась, впустив меня в просторный кабинет с круглым столом для переговоров.
Навстречу поднялся Дмитрий Алексеевич, крупный мужчина с сединой на висках и пышными черными усами, которые эта седина, казалось, совсем не тронула. От моего внимания не укрылось, как дернулся его кадык, пока он скользил взглядом по моей фигуре. Что ж, я дала ему себя хорошенько рассмотреть. Потом подошла к креслу, опустилась в него, закинула ногу на ногу. Дмитрий Алексеевич вынул из кармана платок и утер лоб. Я кусала щеку изнутри, чтобы спрятать улыбку, которая так и норовила растянуть губы. «Медиа-Трейдинг» уже почти лежал у меня в кармане.
Не успела я начать презентацию, как человек, от которого полностью зависела моя карьера, жестом попросил подождать. В дверь постучали, послышался голосок все той же девушки-секретаря, просившей разрешения впустить еще одного посетителя.
Что за черт?! Разве это время назначили не мне?
Похоже, что нет, потому что хозяин кабинета преспокойненько так разрешил войти. Я натянула вежливую улыбку – хорошую мину во время плохой игры – и глянула через плечо.
Это был именно тот момент, который показывают в фильмах, когда время для героини остановилось. Оно точно остановилось, да еще и все звуки рядом затихли, стены кабинета сузились, погребая под собой Дмитрия Алексеевича с секретарем за компанию и оставив только узенький просвет. И именно в этот просвет вошел человек, которого я надеялась никогда больше в своей жизни не увидеть.
Если бы я захотела назвать происходящее сном, то мне не хватило бы эпитетов. «Кошмар» – подошло бы больше. Да, гадский драный кошмар со мной в главной роли.
Мужчина вошел, поначалу не обратив на меня внимания. Мои глаза округлились до такой степени, что заболели, пока я рассматривала его крепкую фигуру, коротко стриженные темные волосы, до отвращения знакомые черты лица. Он поздоровался с кем-то поверх моей головы, одновременно перехватывая из руки в руку тонкую стопку документов, а я глотала воздух, пялилась на него и не верила, что Вселенная настолько меня ненавидит. Нет, я подозревала, что она где-то меня недолюбливает, а в чем-то, может, и завидует. Но чтобы настолько!
Затем взгляд мужчины перепрыгнул на меня, и он сам тут же переменился в лице. О да, так поменяется в лице любой, кому скажут, например, что жить осталось пару дней или что сегодня ночью, в лютый мороз, придется поспать на балконе. Мир в его глазах перевернулся и с треском раскололся, наверняка точно так же, как пару мгновений назад это произошло со мной.
Я попыталась взлелеять слабую надежду, что обозналась. Но самообман никогда не входил в число моих сильных сторон. К чему лукавить? Это он, гадский Ден Овчаренко, собственной персоной! Мужчина, которому я бы лично залила в глотку серной кислоты, а потом понаблюдала за последствиями. Даже руки зачесались.
Гадство! Вот гадство!
Ден начал обходить стол, ни на миг не сводя с меня ошарашенного взгляда. Краем шокированного сознания я отметила, что следом плетется какая-то старуха в летнем ситцевом платье. Он что, ходит на деловые встречи со своей бабулей? Вот придурок!
Нервный смех начал рваться из груди и пришлось прикусить щеку изнутри сильнее. Черт, да у меня там кровавая рана к концу переговоров останется!
Взбодрись, детка.
Ты обязана это сделать.
Ден опустился в кресло аккурат напротив меня. Я с удовольствием выцарапала бы его темные глазищи, но пожалела свежий маникюр. Бабуля остановилась за его спиной, поглядывая на меня с совершенно идиотской улыбочкой. Я намеренно проигнорировала ее.
– Виктория, надеюсь, вы не будете против, если одновременно с вами я послушаю и представителя «Связь-банка»? – донесся издалека голос Дмитрия Алексеевича. – У нас уже сидят представители трех банков, если мы позволим войти, то лишь одному. Поэтому я оставлю за собой право выбрать наиболее выгодные условия.
Наиболее выгодные условия?! Усач рехнулся? Он свел меня лицом к лицу с Деном Овчаренко, чтобы сравнить наши условия?!
Если я переживу этот день, то напьюсь вдрабадан. И меня не остановит даже апокалипсис и лихорадка Эбола.
Ден на миг отлепил-таки взгляд от моего лица и посмотрел в ту сторону, где находился Дмитрий Алексеевич. Его профиль выглядел на удивление мужественно. Ден открыл рот, собираясь что-то сказать, но в этот момент за моей спиной снова послышался звук открываемой двери и женский голос:
– Дмитрий Алексеевич, у нас в торговом зале из пожарной инспекции люди хозяйничают! – девушка срывалась в истеричные нотки.
– Что им надо? – загремел директор.
– Нарушения… какие-то… запасной выход…
Сквозь ее взволнованный лепет я по-прежнему таращилась на Дена.
– Извините, отойду ненадолго, – проворчал Дмитрий Алексеевич и, судя по звукам, поспешил на разборки с пожарными.
В кабинете стало так тихо, что, вынь я вдруг из сумочки пистолет и разряди обойму в Дена, оглохла бы от грохота. Я постучала ногтями по столу, а мой визави и его бабуля прожигали меня взглядами.
– Ну, привет, – сказала я, чувствуя, что сойду с ума, если буду продолжать молчать и пялиться.
Что-то странно заныло в животе.
– А ты изменился, – я проглотила нервный смешок, – перестал стричься как идиот и научился выбирать одежду. Хоть что-то кроме растянутых треников – это твой несомненный успех.
Сказать, что Ден Овчаренко изменился – это ничего не сказать. К моему вящему неудовольствию, он стал почти другим человеком! И как такое возможно? Кто-то научил его уму-разуму? Поразительно!
Его зрачки вдруг расширились и стали такими огромными, что почти закрыли собой радужку.
– А ты не изменилась, – сказал Ден. – Все такая же стерва. Красивая кукла.
– Приму это за комплимент, – благодаря защитной реакции у меня на автомате включилась лучезарная улыбка. – А ты все время с бабулей ходишь? Это сейчас модно, да?
В подтверждение слов я кивнула за спину Дена, а старуха радостно закивала в ответ.
Он скорчил непонимающую рожу, глянул через плечо, мазнул растерянным взглядом по стене, затем повернулся. Хотя Ден сделал вид, что потерял ко мне интерес и склонился над своими бумагами, по его губам я отчетливо прочла:
Сам дурак. И вообще, он что, так и собирается игнорировать свою пожилую спутницу? И даже не предложит присесть? Я мысленно фыркнула. Ну и ладно. Не моя же бабуля. Пусть стоит бесплатным приложением.
Я потянулась за сумкой и достала телефон. Ден продолжал с преувеличенным вниманием изучать свои документы, словно в первый раз увидел на белой бумаге знакомые буквы. Необходимость оставаться наедине с ним какое-то время – да даже дышать одним воздухом! – сводила меня с ума. Если сейчас не поделюсь с кем-нибудь распирающими эмоциями, то просто взорвусь!
Откинувшись на спинку стула, я быстро защелкала виртуальными кнопками на экране, набирая сообщение своему другу Ромке.
«Привет, я сейчас сижу в «Медиа-Трейдинге» по работе. Угадай, кого я тут встретила?»
Ответ прилетел буквально через полминуты. Вот за что люблю Ромыча, так за его круглосуточное нахождение «на связи».
«Стесняюсь даже предположить. Свою совесть?»
Ден поднял голову, окинул недобрым взглядом телефон в моих руках, словно догадался, что речь пойдет о его персоне. Бабулька за его спиной продолжала улыбаться мне.
«Ха-ха, очень смешно, – набрала я. – Ты такой остроумный, солнце. Совесть я променяла в пятом классе на пирожок. Вторая попытка будет?»
«Викуль, у меня над душой стоит один бараниссимо, который уверен, что это мы криво поставили ему дрова, а не вирусняк с порносайтов их пожрал. Поэтому побереги мои седины. Или вечерком?»
Ах да, у Ромки очень опасная и нервная работа. Он трудится в сервисном центре при одном компьютерном магазине. Над его байками о служебных буднях хочется хохотать и рыдать одновременно. Хохотать от того, насколько неисповедима глупость человеческая, а рыдать – потому что на его месте я бы оказаться не хотела.
Решив не мучить друга, я набрала новое сообщение.
«Ден Овчаренко».
На этот раз ответа пришлось ждать, по меньшей мере, минут пять. То ли Ромыча одолели неблагодарные клиенты, то ли он мучительно напрягал свои забитые онлайн-шутерами извилины.
Наконец, пришло:
Ого! Он что, издевается?
«Ну как, ты не помнишь Дена? Он с нами учился! Ты на выпускной фотке с ним рядом стоишь».
Следующего ответа я ждала, сжав во вспотевших ладонях тонкий прямоугольник аппарата.